Казанский вокзал

0

23 января 1896 года в Казани тихо и скромно открыли новый вокзал. Обошелся он городу в 300 тысяч рублей. На следующий день, в час дня (циркулярное время ввели год спустя и тогда начали говорить: 13 часов, 14 и т.д.) отсюда в Москву ушел первый поезд.

Торжество носило чисто домашний характер. На его проведение было ассигновано из городской казны 60 рублей, израсходовано 30, остальная сумма пожертвована Обществу трезвости.

Автором проекта считают Генриха Руша. Но вряд ли здание казанского вокзала можно назвать оригинальным. Изображение его мы найдем в «Альбоме типовых фасадов», рекомендуемых к использованию на железных дорогах России. Непосредственно постройкой вокзала руководил И. Хайруллин.

До революции вокзал представлял из себя нечто большее, чем мы думаем. Произносили так: ВОКСАЛ, через «с». И было это что-то среднее между залом ожидания, оперой и рестораном. К примеру, на воксале в Павловске публика восторженно встречала выступления Листа, Штрауса, бисировала Шаляпину.

В то время железная дорога на Москву проходила по берегу старого русла Волги, вблизи острова Маркиз. И сегодня еще можно видеть искусственную насыпь и поржавевшие рельсы, уходящие в воду.
Состав добирался до Москвы окружным путем—через Рязань—за трое суток. Нынешняя дорога — через Арзамас — появилась лишь после революции.

Тяготы, описанные Некрасовым в стихотворении «Железная дорога», легли на плечи и строителям казанской железки. Платили им гроши, да и те пытались выдать водкой.

Во время исторического отправления поезда из Казани в Москву не обошлось без конфуза. Некто, после солидных возлияний в местной ресторации, влез в кабину паровоза и стал «крутить колесики и двигать рычажки». Состав неожиданно тронулся и начал набирать ход. Пассажиры, не дослушав торжественную речь, пустились вдогонку. На их счастье, скоро в топке иссяк запас угля. Поезд дошел лишь до деревни Игумново (ныне станция Лагерная).

Надо сказать, дорога до Москвы в то время была не из приятных. Откроем «Казанский телеграф» и узнаем, какие танталовы муки выносили первые пассажиры:

«Московский поезд доставил пассажиров в таком изможденном виде, что некоторых из них затруднялись узнать даже родные и близкие…»

Туда и обратно ходило поначалу всего четыре стареньких вагона, один из которых назывался — «микст» — вагон повышенной комфортности. Но даже в «миксте» спали накрывшись шубами. От холода согревались водкой и по обыкновению прибывали в пункт назначения вконец пьяными.

Проклиная такой «прогресс», толстосумы хватали в Вязовых резвую тройку и по зимнему тракту, по реке, мчали в Казань, делая короткую .передышку в услонском ресторане «Северное сияние»…

Самая большая неприятность, которая поджидала путников, — это переправа через Волгу. Моста тогда еще не было, и пассажирам приходилось четыре версты плестись пешком.

«Благодаря тому, — писал «Казанский вечер», — что последнее время стояли сильные морозы, лед на Волге окреп настолько, что стало возможным уложить шпалы прямо на лед».

Авторами долгожданного железнодорожного моста через Волгу считают немецкого инженера Мюллера и русского Белелюбского.

После традиционного молебна в честь закладки моста был дан роскошный завтрак — обслуга и сервировка из московского ресторана «Метрополь». Застолье проходило в особо устроенном павильоне, убранным живыми цветами и украшенным искусно вылитыми изо льда моделями казанского вокзала и будущего моста. Газеты подробно описывали стол, смакуя названия блюд: биск из раков, загадочный изыск под названием: «Нуазале-де-пресале-Москотт», земляника с юга Франции, шампанское, понятное дело, — рекой!

Ну, а простым рабочим поднесли рюмку белоголовой да соленый огурец!

К сожалению, гений инженерной мысли не учел обыкновенного русского разгильдяйства и коварства природы, и весной, во время ледохода, рухнула одна из ферм, унеся с собой жизни ста рабочих.

Но, наконец, мост достроили, и в ознаменование 300-летия царствующего дома присвоили ему имя «Романовский».

Но, несмотря ни на что, современники первой железки восторженно смотрели вслед уходящим вдаль поездам, и неспроста на слуху были строки модного тогда поэта:

Город душу обрек страданью,
Город душу мою связал.
Потому нет прекрасней зданья
В каждом городе, чем вокзал!

Оставить комментарий

Войти с помощью: 

Вверх

Вниз